Последний удар Огренова молота, раздробивший голема Каридина, совпал с совместной магией Кары Амелл, пославшей в одного из враждебных големов огненный шар, и Морриган, обезвредившей другого голема молниеносной атакой. Покрытые пятнами собственной крови путники сидели возле поверженного Совершенного и восстанавливали свои силы. Доставая из походного рюкзака склянки с лечебными зельями для спутников, Кара думала о том, как же все-таки жаль, что Винн отказалась идти с ними в это путешествие, когда услышала, что Амелл не собирается уничтожать Наковальню Пустоты, которую сама пожилая целительница называла «инструментом магии крови». Без Винн в отряде никто не умел лечить, кроме разве что Морриган. Да и у той было одно лишь исцеляющее заклинание, которое она потратила на приведение Кары в чувство.
Но Винн не захотела идти к Наковальне, и в итоге с Амелл пошли ее лучшая подруга Морриган, а также гном Огрен и еще Стэн. Сначала магесса хотела взять с собой Шейлу, но потом вспомнила, как голем еще в лагере рассказывала о мастере-кузнеце Каридине, сотворившем ее, и подумала, что навряд ли Шейла обрадуется, если ее лидер в присутствии самого голема сделает выбор не в ту пользу. Так что пусть лучше Шейла остается в лагере и ждет возвращения лидера, а последняя потом не скажет ей ни слова о судьбе Каридина.
К счастью, воин-кунари вполне себе достойно заменял Шейлу в бою. В одной лишь битве с ужасным и отвратительным созданием, производящим на свет новых и новых порождений тьмы и известным под именем матки, Стэн вместе с Огреном побежал на передовую, в то время как Кара и Морриган на пару стреляли в матку заклинаниями, стараясь, чтобы их магия не причинила вреда ни кунари, ни гному. Вернее, гному-то было все равно, он обладал присущей своей расе устойчивостью к магии… Но вот Стэна могло той же молнией от Морриган тряхнуть изрядно.
После матки даже бой с порождениями тьмы на пути к Наковальне Пустоты показался героям проще пареной репы. Стоило Морриган вызвать молниеносную бурю над вожаком и эмиссаром гарлоков, а Каре бросить пламенную сферу в кучку генлоков-стрелков, а потом еще конусом холода охладить их пыл, как мерзкие твари, не без помощи тяжелых молотов Стэна и Огрена, ложились один за другим. И последующие столкновения с порождениями тьмы и даже с каменными големами вплоть до встречи с Каридином казались не такими уж и сложными. И вот приблизился этот момент. Момент, когда Амелл должна была решить, что делать с Наковальней Пустоты — сохранить ее и позволить Совершенной Бранке делать из гномов-добровольцев новых и новых големов или же помочь Каридину уничтожить Наковальню, чтобы она больше не порабощала живые души. Откровенно говоря, Кара добрым сердцем не отличалась. Она считала, что на войне все средства хороши. А надежная стена из железных воинов, выкованных самой Совершенной, очень даже может помочь в грядущей битве с Архидемоном.
Так мыслила Кара Амелл, когда она выбирала между Каридином и Бранкой. Стэн, кажется, против решения девушки не пошел, только насмешливо поинтересовался, какое оправдание Кара находит тому, что она сделала выбор в пользу одержимой Наковальней гномки. Морриган одобрительно улыбнулась — она сама считала, что глупо было бы уничтожить Наковальню, не раскрыв весь ее потенциал. А Огрен мог хоть порадоваться за Бранку — наконец-то она добьется своего и теперь будет удовлетворена.
Каридин, как и следовало ожидать, оказался не лыком шит. Двум магессам пришлось отбежать далеко в сторону и применять свою магию издалека. Иногда Кара подбегала к Каридину и холодным конусом замораживала его, и, бывало, под морозное заклятие попадал и один из остальных големов. Иногда эту же операцию проворачивала ее подруга из Диких земель и один раз вдобавок к этому даже наложила на голема-Совершенного смертельное проклятие, ежесекундно причиняющее жертве сего заклинания вред и лишающее ее возможности лечиться. Основное количество ударов принимали на себя Огрен и Стэн, время от времени залпом выпивавшие каждый по одной целебной припарке. Им еще помогали те два каменных голема, которые сражались на стороне Бранки. И вот, как только две колдуньи почувствовали, что силы Каридина на исходе, они тотчас же побежали к месту сражения и совместно с гномом и кунари завершили начатое.
Сидя рядом с Морриган, Кара, не скрывая удовлетворенной улыбки, смотрела на подбоченившуюся Бранку, которая любовалась тем, поисками чего была так одержима. От Наковальни Пустоты исходила невероятная сила. Словно жидкий металл, Наковальня светилась от пронизывающего ее лириума, хотя темные пятна напоминали о ее кровавом прошлом. Она словно вырастала прямо из каменного пола.
С помощью Серого Стража Бранка получила свое. Теперь она счастлива. Наковальня Пустоты отныне и навсегда принадлежит ей, и Каридин больше не сможет помешать, поскольку он уже лежит неподвижно вместе со своими големами.
Улыбнувшись краешком рта, Совершенная взглянула на Кару и, словно бы что-то поняв, сделала несколько шагов в сторону вожделенной Наковальни.
Она выкует корону, чтобы Серый Страж отдала ее достойному претенденту на трон Орзаммара. А потом, когда придет время боя с Архидемоном, отряд Бранкиных големов будет прикрывать Стража и ее спутников, а также те армии, которые героям удастся собрать за время странствий.
— Надеюсь, теперь ты счастлива, Бранка, — бурчит ей вслед Огрен. — Теперь можно будет вернуться в Орзаммар и поделиться добрыми вестями.
Но Винн не захотела идти к Наковальне, и в итоге с Амелл пошли ее лучшая подруга Морриган, а также гном Огрен и еще Стэн. Сначала магесса хотела взять с собой Шейлу, но потом вспомнила, как голем еще в лагере рассказывала о мастере-кузнеце Каридине, сотворившем ее, и подумала, что навряд ли Шейла обрадуется, если ее лидер в присутствии самого голема сделает выбор не в ту пользу. Так что пусть лучше Шейла остается в лагере и ждет возвращения лидера, а последняя потом не скажет ей ни слова о судьбе Каридина.
К счастью, воин-кунари вполне себе достойно заменял Шейлу в бою. В одной лишь битве с ужасным и отвратительным созданием, производящим на свет новых и новых порождений тьмы и известным под именем матки, Стэн вместе с Огреном побежал на передовую, в то время как Кара и Морриган на пару стреляли в матку заклинаниями, стараясь, чтобы их магия не причинила вреда ни кунари, ни гному. Вернее, гному-то было все равно, он обладал присущей своей расе устойчивостью к магии… Но вот Стэна могло той же молнией от Морриган тряхнуть изрядно.
После матки даже бой с порождениями тьмы на пути к Наковальне Пустоты показался героям проще пареной репы. Стоило Морриган вызвать молниеносную бурю над вожаком и эмиссаром гарлоков, а Каре бросить пламенную сферу в кучку генлоков-стрелков, а потом еще конусом холода охладить их пыл, как мерзкие твари, не без помощи тяжелых молотов Стэна и Огрена, ложились один за другим. И последующие столкновения с порождениями тьмы и даже с каменными големами вплоть до встречи с Каридином казались не такими уж и сложными. И вот приблизился этот момент. Момент, когда Амелл должна была решить, что делать с Наковальней Пустоты — сохранить ее и позволить Совершенной Бранке делать из гномов-добровольцев новых и новых големов или же помочь Каридину уничтожить Наковальню, чтобы она больше не порабощала живые души. Откровенно говоря, Кара добрым сердцем не отличалась. Она считала, что на войне все средства хороши. А надежная стена из железных воинов, выкованных самой Совершенной, очень даже может помочь в грядущей битве с Архидемоном.
Так мыслила Кара Амелл, когда она выбирала между Каридином и Бранкой. Стэн, кажется, против решения девушки не пошел, только насмешливо поинтересовался, какое оправдание Кара находит тому, что она сделала выбор в пользу одержимой Наковальней гномки. Морриган одобрительно улыбнулась — она сама считала, что глупо было бы уничтожить Наковальню, не раскрыв весь ее потенциал. А Огрен мог хоть порадоваться за Бранку — наконец-то она добьется своего и теперь будет удовлетворена.
Каридин, как и следовало ожидать, оказался не лыком шит. Двум магессам пришлось отбежать далеко в сторону и применять свою магию издалека. Иногда Кара подбегала к Каридину и холодным конусом замораживала его, и, бывало, под морозное заклятие попадал и один из остальных големов. Иногда эту же операцию проворачивала ее подруга из Диких земель и один раз вдобавок к этому даже наложила на голема-Совершенного смертельное проклятие, ежесекундно причиняющее жертве сего заклинания вред и лишающее ее возможности лечиться. Основное количество ударов принимали на себя Огрен и Стэн, время от времени залпом выпивавшие каждый по одной целебной припарке. Им еще помогали те два каменных голема, которые сражались на стороне Бранки. И вот, как только две колдуньи почувствовали, что силы Каридина на исходе, они тотчас же побежали к месту сражения и совместно с гномом и кунари завершили начатое.
Сидя рядом с Морриган, Кара, не скрывая удовлетворенной улыбки, смотрела на подбоченившуюся Бранку, которая любовалась тем, поисками чего была так одержима. От Наковальни Пустоты исходила невероятная сила. Словно жидкий металл, Наковальня светилась от пронизывающего ее лириума, хотя темные пятна напоминали о ее кровавом прошлом. Она словно вырастала прямо из каменного пола.
С помощью Серого Стража Бранка получила свое. Теперь она счастлива. Наковальня Пустоты отныне и навсегда принадлежит ей, и Каридин больше не сможет помешать, поскольку он уже лежит неподвижно вместе со своими големами.
Улыбнувшись краешком рта, Совершенная взглянула на Кару и, словно бы что-то поняв, сделала несколько шагов в сторону вожделенной Наковальни.
Она выкует корону, чтобы Серый Страж отдала ее достойному претенденту на трон Орзаммара. А потом, когда придет время боя с Архидемоном, отряд Бранкиных големов будет прикрывать Стража и ее спутников, а также те армии, которые героям удастся собрать за время странствий.
— Надеюсь, теперь ты счастлива, Бранка, — бурчит ей вслед Огрен. — Теперь можно будет вернуться в Орзаммар и поделиться добрыми вестями.